Флешмоб

Отмечаетесь тут, и вам от меня достаются 3 действия, а вы рассказываете про них: как научились, как умеете, нравится ли Вам/не нравится ли.

Мне от Небо в глазах ангела:
Говорить непристойности - Нуууууу...в последнее время это у меня прогрессирует....хотя пошлость я не люблю,и сама стараюсь говорить такое как можно реже.
Читать стихи - Не люблю,хотя умею.Слишком пафосно как-то!Я сразу смущаться начинаю...
Дарить подарки - Люблю.Это ведь так классно,когда видишь,что человеку действительно нравится твой подарок и он счастливо улыбается!^^

@темы: Флешмоб

---

Завтра контрольная по информатике....

Нам было скучно на информатике,и вот что из этого получилось XDDDD :

1. Одна человеческая клетка содержит 75Мб генетической информации
2. Один сперматозоид содержит 37.5Мб.
3. В одном миллилитре содержится около 100 млн сперматозоидов.
4. В среднем, эякуляция длится 5 секунд и составляет 2.25 мл спермы.
5. Таким образом, пропускная способность мужского ч..на будет равна:
(37.5Мб x 100M x 2.25)/5 = (37 500 000 байт/сперматозоид x 100 000 000
сперматозоид/мл x 2.25 мл) / 5 секунд = 1 687 500 000 000 000
байт/секунду = 1 687.5 Терабайт/с

Получается что женская яйцеклетка выдерживает эту DDoS-атаку на полтора
терабайта в секунду, пропуская только один выбранный пакет данных и
является самым офигенным в мире хардварным фаерволом...
Но тот один пакет, который она пропускает, кладет систему на 9 месяцев...

Хорошо,что училка оказалась с чувством юмора.....сама поржала))

@темы: Хуйня какая-то..., Школа, Моя жизнь

---

ПЧелки

 Alvard Приветствую))Что привело,как нашли?^^

@темы: Пчелки

---

ПЧелки

 Jenny stive Приветствую))Что привело,как нашли??

@темы: Пчелки

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Предпоследняя часть

Название: Зона 13
Автор: Энелин
Фендом: original
Бета: нет
Жанр: яой, ангаст.
Рейтинг: NC-17
Пейринг: заключенные
Состояние: в процессе.
Размещение: с моего разрешения
Предупреждение: ненормативная лексика, насилие.
От автора: захотелось мне чего-нибудь необычного. Не спешите кричать, что тюрьма так не выглядит, особенно для смертников. Ибо моя больная фантазия пошла в разнос и создала нечто альтернативное и несовместимое с существующей реальностью.
Слабонервным, беременным и прочей нечисти убедительная просьба не беспокоить.
Тем, кто рискнул прочитать – читать каждое слово (рискуете что-то упустить).

Слова разлуки повторяя,
Полна надежд душа твоя;
Ты говоришь: есть жизнь другая,
И смело веришь ей… но я?
М. Ю. Лермонтов

Глава 6.Правда.

Удары сердца… прикосновение пальцев… темные волосы, щекочущие лицо…
– Ты не думал о том, чтобы подстричься?
– Тебя вечно что-то не устраивает. Дурная привычка. – Даниель отстранился от меня и потянулся за своей рубашкой.
– Нет, я серьезно. Тебе бы пошли короткие волосы.
– Думаешь? Тогда может, подстрижешься на лысо, чтобы мне не было так обидно. Мне и так удобно. Если тебя что-то не устраивает, попроси Марию переселить тебя в отдельную камеру.
Слова без эмоций, брошенные в лицо.
– Прости… – замялся я.
– Забей… просто не трогай мои волосы, и постарайся делать мне меньше замечаний. Рискуешь получить в глаз.
За две недели, проведенные вместе, я так и не смог понять его. Он говорил много, но ни слова о себе, точнее о своем прошлом. Его словно не существовало. Всякий раз, когда я задавал вопросы на прямую, он либо отшучивался, либо посылал меня далеко и надолго. Даниель словно отгородился стеной и не хотел пускать туда посторонних.

Неделю назад он изменился. Не то, чтобы это было сильно заметно. Он стал более замкнутым. Хотя при виде меня неизменно улыбался.
– Мне нравится эта книгу, – заявил Даниель, лежа на моей кровати и перелистывая страницы «Преступления и наказания». – Не знаю почему, но она напоминает мне детство. А теперь еще и с тобой ассоциируется.
Он, не отрываясь, смотрел в книгу. Когда я сел рядом и провел рукой по спине, он холодно сказал:
– Иди, погуляй.
– Не приказывай мне! – я тут же поправил его.
– Прости, я забылся.
Даниель, наконец, повернулся ко мне.
– Ты же простишь меня? – взгляд как у испуганного ребенка, через мгновенье сменился привычным спокойствием.
Я ответил улыбкой.
– Оставишь меня одного? – спросил Даниель.
Я покорно кивнул, встал и вышел.
Он становился таким далеким и недостижимым.
Вечером он послал меня. Он прижал меня к стене и впился хищным поцелуем в мою шею. Покусывая кожу так, что казалось он, хочет напиться моей крови. Руки блуждали по телу, лаская и отзываясь приятным ощущением внизу живота. Я подался вперед, но губы предательски прошептали не совсем то.
– Даниель, подожди… еще рано... прекрати.
Он непонимающе уставился на меня, долго изучая мою реакцию. Тонкие брови поползли вверх, губы изогнулись в кривой усмешке.
– Проваливай, – огрызнулся он и оттолкнул меня.
– Очень мило…
– Я сказал, вали отсюда. Ты меня достал.
– Пеняй на себя, – внутри все сжалось.
И угораздило же меня столкнуться с эгоистом. Да еще и…
Я замер, посмотрел на Даниеля. Спокойный. Такой уравновешенный. С прямой спиной. Ему впору в депутаты идти, только подстричься не помешало.
В голове не укладывалось, но чувство, которое я только что испытал, было похоже на любовь?
– Я, кажется, сказал тебе уйти? Или мне самому тебя выпихнуть!?
Повторять еще раз, ему не пришлось. Я вышел сам.
Дилемма возникла, когда объявили отбой. Возвращаться в камеру или ждать отдельного приглашения. Выбор был небольшой.
– Теперь нормально? Успокоился?
– О чем ты!? – сидя на моей койке, возмутился Даниель.
– Ни о чем, – фыркнул я. – Где мне сегодня ночевать?
– Дурак, – почти по буквам выругался он.
Такая реакция была более приемлемой. Это означало, что я могу остаться. Я довольно улыбнулся и присел рядом, все еще немного сторонясь его.
– Я сорвался. Ты злишься на меня, Адам?
– С чего бы... уже привык.
– Иди сюда.
Он притянул меня за воротник и закрыл своей ладонью глаза. Поза не из самых удобных – полулежа на боку, с головой прижатой к бедру.
– Ты что творишь! – я попытался оттолкнуть его руку.
– Лежи спокойно. Я сейчас говорить буду.
Я попытался расслабиться, потому что меня насторожил тембр его голоса. Чересчур серьезный!?
– Адам, я стараюсь не привязываться к людям. Это плохо заканчивается. Да лежи ты спокойно!
– Не могу. Мне неудобно.
– И что мне с тобой делать? Я к тебе привязался.
Привязался? Как к собаке или хомячку? Что за слово то!
Даниель убрал руку и встретился с моим растерянным взглядом.
– Так и думал, – смеясь, сказал он. – Ты идиот.
Он наклонился и поцеловал меня в лоб.
Чего-то он не договаривает.

И вот я смотрел ему в спину, пытаясь разгадать причину его поведения.
– Если я что-то скажу о твоих волосах, ты меня ударишь?
– Нет, выпихну из твоей кровати и сам буду на ней спать. Ничего я не сделаю. Уважай мои желания.
Я придвинулся ближе и обнял его за плечи.
– Смотри-ка, а ты осмелел. Раньше бы такого не сделал. Пищал бы как котенок и возводил глаза к потолку, боясь охранников-вуайеристов.
– Заткнись и молчи, – поспешно вставил я и прикоснулся губами к его шее.
– Ты же знаешь, что молчать здесь умеешь только ты.
– А ты попробуй. Вдруг получится?
– Адам, что ты делаешь? – засмеялся Даниель, когда я провел языком вдоль его ушной раковины. – Прекрати, мне щекотно.
– Тебе не нравится? – я поцеловал его за ухом.
– Нет… это щекотно. Перестань.
– Тогда расскажи, что с тобой происходит.
– Ничего. Это не твое дело.
Он резко встал, так что я чертыхнулся и едва не упал.
– Адам – ты бестолочь, – улыбаясь, заявил Даниель и отправился спать к себе.
Я был «бестолочью», «идиотом», «придурком»… Кем еще?
Но обиды от этого не было.
В середине ночи я проснулся от собственного крика. Не помню, что именно мне снилось, но перед глазами стоял образ сестры.
Даниель прижимал меня к груди и пытался успокоить. Он гладил меня по голове и невнятно шептал.
– Что тебе снилось?
Он взял в ладони мое лицо и вопросительно посмотрел прямо в глаза.
– Тебе снится это каждую ночь. Что это?
Я покачал головой. Рассказывать мне не хотелось. Но было так тяжело, и сердце колотилось как бешенное.
– Адам, пойми, – он замолчал. – Ты не сможешь держать это в себе постоянно. Тебе нужно рассказать кому-то.
Я отчаянно замотал головой, не верилось в то, что он может понять.
– Адам, ты можешь мне рассказать. Поверь мне. Я никому не скажу.
– Нет! – твердо сказал я и попытался оттолкнуть его.
За что получил хлесткую пощечину.
– Блядь, я скоро умру!
Даниель кричал.
Я ошеломленно уставился на него. Это удар. В самое больное место.
– Молодец, – Даниель недовольно улыбался. – Выбил из меня правду! Добился своего.
Еще одна пощечина, сильнее прежней. Но недостаточно сильной, чтобы заглушить его слова о смерти. Даниель продолжал улыбаться. Внешне он выглядел здоровым и полным жизни. Ни один фактор не указывал на то, что он болен. Разве так выглядят люди перед смертью?
– Адам, ты идиот… Ты никогда ничего не замечаешь.
– Д-давно, – заикаясь, спросил я.
Он посмотрел на меня исподлобья, как загнанный зверь.
– Дай подумать. Это имеет значение?
Даниель протянул ко мне руку, но я отшатнулся. Он потер пальцы друг о дружку, сожалея об упущенной возможности прикоснуться ко мне.
– Ты боишься? – спросил он.
– Нет.
– Тогда расскажи, что мучает тебя по ночам. Всякий раз, ты начинаешь орать как сумасшедший. Некоторые могут подумать, что это так и есть. В этом мало хорошего. Иногда называешь ее имя. Твоя девушка? Или ты убил ее?
Я еще ни на кого не смотрел с такой ненавистью. А он даже бровью не повел.
– Моя сестра. Ее изнасиловали. Из-за нее я сорвался. Из-за нее я убил.
– Сколько их было?
– Трое.
– Мало… Я думал больше. По крайней мере, в твоем деле их больше.
– Ты и мое дело видел? – меня поразило то, с каким безразличием он говорит о смерти других людей.
– Чего я только не видел. И крови больше чем ты видел.
– …
– Брось ты. Не буду я перед тобой исповедоваться.
– Тогда зачем просишь сделать это меня?
– Ты не такой как я. Мне всю жизнь приходилось держать правду при себе. А ты открытая книга, хоть и не любишь говорить. Ты отвечаешь на мои вопросы, даже не задумываясь. Разве тебе не стало легче?
Он был прав, легче мне стало. Но я злился.
– Спи дальше. И только попробуй утром проснуться с криками!
– Даниель, это правда?
– Что именно?
– То, что ты умрешь.
– Все умирают, – с видом великого философа отметил Даниель, но в глаза мне смотреть не стал. – Глупо верить в бессмертие.
– Я не об этом…
– Адам, обещай не говорить со мной о смерти и моем прошлом, и я пообещаю тебя не убивать. Мне проще тебя убить, чем заниматься размазыванием по стеклу соплей. Согласен?
– Хочешь сказать, что можешь меня легко убить?
Он засмеялся.
– Легко или нет. Мне проще сделать это, чем говорить с тобой на запретные темы.
После этого разговора кошмаров не было.

На следующий вечер среди заключенных появилась Мария. С пятью вооруженными охранниками и пакетом в руке. Она недовольно осмотрела толпу. Молча указала на забившегося в угол щуплого мужичка, который водил пальцем по стене и пускал слюни. Двое охранников отделились от остальных и пошли в указанном направлении. Тем временем Мария кивнула Даниелю, на что тот скривился и пошел в камеру.
Я недоумевающее наблюдал за происходящим.
– Такое нечасто бывает, – покачал головой Четырнадцатый, объясняя что-то другому заключенному. – Очень редко и только с ним.
Спустя две минуты из камеры донесся возмущенный голос Марии.
– Ты глупый и эгоистичный ребенок!
Последовал смех Даниеля.
– Когда ты снова начал смеяться? – голос Марии сквозил удивлением.
Ответа не было. Мария вышла из камеры, бросила недовольный взгляд в мою сторону. Закатила глаза и отвернулась.
– Тринадцатый ко мне!
Я подскочил на месте и, опустив голову, послушно побрел к Марии. Я чувствовал себя провинившимся ребенком, достойным наказания. Только за что и почему, так и не понял.
– Сейчас же иди в медпункт.
– Но скоро отбой…
– Ты будешь обсуждать мои приказы?
– Адам, не испытывай ее терпение. Иди, – вмешался в разговор Даниель, за что получил злобный взгляд Марии. – Молчу я.
Он хихикнул и вернулся туда, откуда пришел. Мне же осталось идти в медпункт. Мария явно была не в духе, и продолжать спорить с ней я не решился. Из двух зол всегда выбирают меньшее. А получить врага в ее лице мне тогда не хотелось.
Вернулся я уже после отбоя. И удостоился такой чести, как «персональное открытие решетки».
– Живой. Это уже радует, – Даниель сидел на тумбочке, прижав одну ногу к груди. – Что там было?
– Померили давление, температуру. Спросили о самочувствии. Сделали кардиограмму сердца…
– Уколы, таблетки? – не выдержав моего длинного рассказа, напрямую спросил Даниель.
– Нет.
– Черт возьми, а что так долго?! – он замолчал. – Прости, я вспылил.
– Бывает, - я пожал плечами и, облокотился спиной на стену.
– Тебе плохо?
– Нет, я устал.
– Как насчет того, чтобы выпить?
Выпить? О чем он? Шутит что ли?
Даниель тем временем слез с тумбочки и, опустившись рядом с ней, открыл дверцу. Я закрыл глаза, чтобы не видеть весь этот цирк. Все-таки не хотелось мне верить в эту чушь. Откуда здесь алкоголь? Кому в голову придет заниматься этим?
– Адам, твое молчание я считаю знаком согласия. Стаканов нет, закуски тоже. Да и выпить принесли не то, что я просил, – он фыркнул. – Смотри. У нас есть вино.
– Что это? – я несколько раз моргнул, не веря своим глазам.
Даниель держал в руке пластиковую бутылку и радостно улыбался.
– Все же мне не доверяют стекло. Из-за этого и поссорились, – он ухмыльнулся и, открутив крышку, сделал глоток. – Дорогое вино… хотя, хотелось обычной водки. Мария не может покупать дешевку.
Я не знал, что и сказать. Первой мыслью было, что я сплю. Поэтому я тупо сидел на полу и пялился в одну точку. Даниель вздохнул, отставил бутылку в сторону и на секунду закрыл глаза.
– Прости меня Господи, – пробурчал он и влепил мне пощечину.
– Ай!!!
– Зато проснулся. Выпей.
Он снова протянул бутылку.
Сделав несколько глотков, я тяжело выдохнул.
– И что за привычка, давать мне пощечины, когда захочется?
– Сам напросился. Не надо было сидеть с лицом как у трупа.
– Чем Мария тебе обязана?
– Ничем. Таков договор.
– Разве в договоре есть такой пункт?
– В твоем - нет, в моем - есть. Объяснять не стану, даже не проси.
– Ты вообще правду говоришь?
Он рассмеялся и приложился горлышко бутылки к губам. Я ждал ответа на свой вопрос. Даниель пожал плечами, не спеша с ответом. Ему явно было все равно, что о нем думают другие.
– Понимаешь, – сделав глоток, начал он. – Есть большая разница между ложью и молчанием. Я умалчиваю о большинстве фактов моей жизни. Это скучно… давай о чем-нибудь другом.
Через полчаса, вино кончилось. Я обнимал Даниеля за шею, устроившись на нем, и пересказывал печальную историю жизни Муму. Он кивал и слушал меня с серьезным выражением лица. Периодически восхищаясь услышанным. В конечном итоге, глаза его говорили о совершенно другом интересе.
– У меня никогда не было собаки, – закончил я.
– Не расстраивайся, милый. Хочешь, я попрошу у Марии для тебя песика?
– Ну-ну, издевайся! – я демонстративно скрестил руки на груди.
– Я вполне серьезен, мой сладкий.
– Чего это ты так меня называешь?
Он улыбнулся, притянул меня к себе и тихо прошептал:
– Потому что хочу...
Я запрокинул голову и застонал. Подставляя навстречу его губами шею.
– Но… Муму, – выдохнул я.
– К черту Муму. Или собака представляет для тебя больший интерес, чем я?
Я не выдержал и рассмеялся. Даниель говорил это так серьезно, что впору было бежать к Марии и просить о помощи. Он нахмурился и отстранился. Странно, но мне казалось, что он абсолютно трезв. А у меня все плыло перед глазами. Желание, чтобы он снова прижимал меня к себе нарастала.
– Так ты хочешь собаку? – выжидающе спросил он.
Я икнул, попытался сконцентрироваться.
– Нет, собаку я не хочу, – и потянулся к его губам.
Впившись в них со всей страстью. Пытаясь впитать его в себя, почувствовать свою власть над ним. Доказать, что он мне необходим. Что я не хочу терять его!
Я всхлипнул и оторвался от него.
– Что-то не так?
Я промолчал и уткнулся носом в его плечо. Все не так. Все что со мной происходит не так. Раньше не было в моих мечтах ни этого человека, ни воздушных замков. А сейчас я вел себя как девица, которая пытается любыми способами удержать потерянного поклонника.
– Не хочу делать это на полу, – выкрутился я.
– Как скажешь, мой хороший.
Даниель поднялся, помогая мне удержаться на ногах и добраться до моей койки.
– Секунду, – сказал он
Но через секунду я отрубился и уснул.

Когда я открыл глаза. Было еще темно. Даниель крепко прижимал меня к себе. После того, как я проснулся на полу, он всегда уходил. Аргументируя это тем, что чувствует вину за то, что моя задница мерзнет на полу.
Сегодня почему-то спал рядом со мной. Я заерзал. Хотелось повернуться к нему и увидеть его спящее лицо. А может и не спал он вовсе.
– Адам, спи.
– Но… – я вывернулся, и оказался в нескольких сантиметрах от его губ.
– Что «но»?
Даниель лежал с закрытыми глазами, прижав меня еще крепче, чем раньше. Жаль, что он уже проснулся. Я упустил такой шанс.
– Адам, спи. И перестань меня разглядывать.
– Почему?
– Что «почему»?
Он открыл глаза и внимательно посмотрел на меня. В темноте они блестели и необъяснимо притягивали к себе. Передо мной замелькали звезды. Я моргнул, смахивая с себя остатки сна.
– Почему мне нельзя смотреть на тебя?
Ответом послужил поцелуй. Он перекатился и подмял меня под себя.
– Ты же взрослый мальчик, – Даниель нащупал какой-то тюбик под подушкой и улыбнулся, как чеширский кот. – Нехорошо так поступать, Адам. Отрубился в самый интересный момент. Теперь придется отвечать за последствия.
– Что?
– Я же говорил, что хочу тебя.
Его рука скользнула под рубашку и нащупала чувствительный сосок. Я тяжело задышал, и выгнулся, когда его вторая рука, проникла под ткань штанов и сжала ягодицу. Я попытался что-то сказать, но слова потонули в прикосновении его требовательных губ. Слегка прикусив мою нижнюю губу, он хищно улыбнулся.
– Ты сегодня очень чувствительный. Алкоголь?
Уследить за дальнейшим развитием событий я успевал. Ласка, нежность… разбавленная легкими укусами в области шеи.
Я прерывисто втянул воздух, когда его пальцы коснулись ануса. Даниель наклонился вперед, прикусив мочку уха, и прошептал:
– Обещаю, сегодня будет по-другому. Веришь мне?
Я неуверенно кивнул и почувствовал, как медленно проникает внутрь один палец. Палец скользнул почти без сопротивления. Я глухо застонал, прикусив губу.
В этот раз боли не было.
Даниель сдержал свое общение.
Засыпая, он поцеловал меня в висок и пробормотал что-то на иностранном языке.

@темы: NC-17, Ориджинал

---

5

Название: Зона 13
Автор: Энелин
Фендом: original
Бета: нет
Жанр: яой, ангаст.
Рейтинг: NC-17
Пейринг: заключенные
Состояние: в процессе.
Размещение: с моего разрешения
Предупреждение: ненормативная лексика, насилие.
От автора: захотелось мне чего-нибудь необычного. Не спешите кричать, что тюрьма так не выглядит, особенно для смертников. Ибо моя больная фантазия пошла в разнос и создала нечто альтернативное и несовместимое с существующей реальностью.
Слабонервным, беременным и прочей нечисти убедительная просьба не беспокоить.
Тем, кто рискнул прочитать – читать каждое слово (рискуете что-то упустить).

«Казнить нельзя помиловать»
- Пять минут на размышления, - скрипела старуха. – Ровно в двенадцать запятая должна стоять на месте. В двенадцать минут и одну минуту будет уже поздно.
В стране невыученных уроков Л.Гераскина

Глава 5.Договор

– Так ты меня хочешь, Адам?
Знать ответ на вопрос и бояться озвучить его. Никогда не думал, что подобное случится со мной. Обычно я легко говорил правду. За это отношение окружающих ко мне было полно негатива. Как известно люди не любят слышать правду, в каком бы виде ее не преподносили. А меня не интересовало чужое мнение, я говорил то, что думаю. И в большинстве случаев попадал в точку. Теперь же я попал в ситуацию, где услышать правду было тяжело.
– Отвали, – буркнул я и принял сидячее положение.
– Опять начинается. Не об этом мы договаривались, – он слез с тумбочки и сел на корточки передо мной. – Адам, неужели тебе проще говорить правду, когда я нахожусь так близко?
Глупое замечание, но есть в нем доля правды. Я избегал его взгляда. Я боялся увидеть его глаза и потерять над собой контроль.
Что это было? Отсутствие женщины… или моя истинная сущность…
Я закрыл глаза и, сглотнув, шепотом произнес:
– Да…
– Твоя очередь спрашивать.
И все? Для него это только игра?
Ощущение, что на меня вылили ведро холодной воды. Не этого я ожидал. Не об этом я думал. Мерзкое липкое ощущение закралось в душу, я повернулся к нему. Бесстрастное холодное лицо, сомкнутые губы и вопросительно приподнятые брови.
– Давно ты здесь? – ничего лучшего спросить я не нашелся.
– Год и два месяца… с небольшим.
– А… когда должны привести в исполнение твой приговор?
– Мм… это не так важно как кажется. Что-то еще?
Почему он не перебивал меня. Не считал заданные вопросы. Может, у него пропал ко мне всякий интерес? Вот только я хотел его еще больше, чем прежде.
– За что ты здесь?
«Просчитался!» – щелкнуло в моей голове, когда я увидел, как он встал.
– Отбой Адам. Игра затянулась. На этом закончим.
– Стой, – я схватил его за штанину. – Разве у тебя больше нет ко мне вопросов?
Недовольное бормотание, в котором единственным понятным словом было «придурок».
– Чего ты сейчас добиваешься?
– Пытаюсь поговорить. Разве ты не пытался раньше со мной поговорить?
– Пытался, – передразнил он меня. – И о чем ты хочешь говорить? О том, почему я здесь… об этом я говорить не хочу. Эта тема не предвещает ничего интересного. И ты не священник, чтобы я перед тобой исповедовался.
И чего меня потянуло спрашивать об этом. А ведь все так хорошо начиналось.
– Даниель… можешь присесть обратно?
– Зачем?
– Присядь уже! – пришлось повысить голос, чтобы это упертое существо присело.
Несколько секунд я молча смотрел на него. Глупый у меня был вид. Пытаться всмотреться в черты лица человека в темноте…
– И? – возмущено протянул он.
Я должен был взять инициативу в свои руки. Я ничего не терял. У меня было не так много времени и вряд ли меня ожидало что-то более светлое, чем лампочка под потолком. Повинуясь инстинкту, я подался вперед и чуть не упал с кровати. И только благодаря Даниелю моя встреча с полом не состоялась.
– Что это было? – спросил он, поддерживая меня за плечи.
– Видимо, я и вправду идиот.
Следующее действие Даниеля оказалось для меня неожиданностью.
Он помог мне сесть обратно и поцеловал. Размыкая языком мои губы, проникая в глубь.
Я чувствовал, как трепещет мое тело, как нарастает желание. Такого со мной еще не было. С женщинами было по-другому.
– Думаешь, что хочешь большего? – прошептал он, прервав поцелуй.
Я не понимающе посмотрел на него. Мне показалось, что он улыбался.
– В любом случае, мне все равно, – он переместился на кровать, и я оказался под ним. – Это уже слишком далеко зашло.
Он наклонился и поцеловал меня в шею, слегка втянув кожу. Руки забрались под рубашку, очерчивая изгиб моего тела. Пальцы останавливались на самых чувствительных точках, заставляя срываться с моих губ приглушенные стоны.
Он замер, чувствуя, что что-то не так.
– В чем дело?
– Нас увидят… – но мой невинный протест был остановлен очередным поцелуем.
– Расслабься и получай удовольствие.
Движения его рук… легкие поцелуи…
Он как будто знал мое тело лучше, чем я сам.
Каждое касание отзывалось приятным чувством внизу. Я думал, что могу кончить от одних прикосновений к коже.
Я не знал, что я должен делать. В любом случае у меня никогда не было таких отношений с парнем. Я попытался расстегнуть его рубашку, но пальцы запутались в «хитросплетениях замков». Даниель издал некое подобие смешка.
– Оставь, – он стянул рубашку через голову.
Очередная попытка сделать ему что-то приятное, тоже провалилась. Я протянул руку вперед и неуверенно уперся ему в грудь. Вышло так, словно я пытался его оттолкнуть. Даниель несколько раз перевел взгляд с руки на меня и обратно. А потом нагнулся к моему уху.
– Я же сказал, оставь все мне.
Мне стало обидно за свою неуклюжесть. Думаю, Даниелю передались мои ощущения. Он взял мою руку и положил на свою шею.
– Начнем с чего-нибудь попроще!? – полувопросительно сказал он и я кивнул.
Он поцеловал меня в ключицу, спускаясь ниже. Я выгнулся вперед, в надежде на большее. Рука Даниеля тем временем скользнула за спину. Пальцы бегло прошлись по позвоночнику, остановившись на поясе.
– Перевернись на живот, – попросил он.
Я послушно выполнил приказ.
Не успел я опомниться, а одежда уже была на полу, и я стоял в весьма недвусмысленной позе. Опираясь на локти с приподнятым задом.
– Выбор у тебя не большой, – спокойно заметил Даниель, облизнув палец.
Простое касание привело меня в испуг. А что же дальше.
– Не бойся. Я постараюсь быть нежным. Не знаю, что из этого получится.
Палец скользнул внутрь и я напрягся. Когда он двинулся, я прикусил губу. Чуть позже к нему присоединился еще один палец. Даниель вздохнул и извлек пальцы. Я облегченно вздохнул, не совсем так я себе это представлял.
– Попробуем так, - он прижался грудью к моей спине и поцеловал за ухом. – Сначала будет немного больно. Расслабься.
И он меня просит расслабиться? Его пальцы пробежались вдоль моего члена. Это помогло отвлечься от основной мысли. Толчок и боль. Кажется, я тогда вскрикнул.
– Тише, – успокаивающий голос. – Сейчас все пройдет.
И снова толчок. Глубже. На глазах выступили слезы. Я хватал ртом воздух, пытаясь не задохнуться и только голос, давал понять что «все скоро пройдет».
Но ничего не проходило. На смену толчкам пришло движение. Сначала медленное, чтобы я мог привыкнуть. Я старался не кричать, чтобы никто не услышал.
Очередной резкий толчок и к чувству боли прибавилось новое ощущение, отдающееся волной по всему телу.
Голос Даниеля, слова не разобрать. Но по интонации он был доволен.
Потом была боль, смешанная с наслаждением. Мои стоны и оглушающий оргазм в унисон.

Утро видалось странное. Кошмары мне не снились, но проснулся я на полу камеры. Вместо подушки мне служила моя рука. А одежда, в данном случае мои трусы, лежали прямо перед моим носом. Я недовольно посмотрел на сие полосатое чудо. Самым интересным было то, что я не помнил, как здесь оказался. В заднице саднило.
«Холодно подумал я» – и только сейчас понял, что я голый.
Я сел на полу, поморщившись от боли и оглядываясь по сторонам. На том месте, где должен был спать я, лежал Даниель. Одной рукой он обнимал подушку, как спящий ребенок обнимает любимую игрушку, другая – свисала с края кровати.
Протянув руку за трусами, я огляделся вокруг. Свет еще не включили, а значит, отбой еще не кончился. Натянув свое нижнее белье, я критично посмотрел на спящего в моей кровати парня. Разбудить жалко, а не будить – себе дороже.
– Проснись спящая красавица, – я толкнул его ногой в бок.
Даниель недовольно посмотрел на меня.
– Разве уже утро?
И как по приказу сверху, включился свет. Единственный фактор, извещающий заключенных о смене времени суток. Даниель потянулся и присел, отложив подушку в сторону. Его не заботило то, в каком виде он проснулся.
– Как спалось?
– Благодаря твоим стараниям я проснулся на полу.
– О… прости. Я не знаю, как это вышло. Не подскажешь где мои трусы?
Махнув рукой на него, я стал искать свою пронумерованную одежду. Хоть здесь не придется наугад подбирать штаны и рубашку.
– Прости… я честно не хотел, – снова начал он.
– Отвали. Звучит неправдоподобно.
– Но…
– Отстань, потом оправдаешься.
Я как будто чувствовал, что что-то должно произойти. Решетка открылась, и металлический голос известил:
– Тринадцатого в медпункт.

– Мне нужно с тобой серьезно поговорить, – с порога начала Мария.
В кабинете она была одна. Одета слишком официально, чтобы посчитать ее обычной медсестрой. Она всегда была серьезной. Титул «железной леди» придумали именно для таких как она. Улыбалась при мне она один раз. Но улыбалась она так, как это делают люди, чувствующие свою вину за произошедшее с другими.
– Много ли ты знаешь о Зоне 13? – спросила она.
Глупый вопрос. Разве есть несколько вариантов ответа на этот вопрос. По крайней мере, для меня он один.
– Это тюрьма, в которой заключенные ждут исполнения наказания.
Мария поправила очки и протянула руку к одной из стопок бумаг. Перебирая аккуратно сложенные листы бумаги, в поисках чего-то определенного, она вздохнула.
– Значит, ты абсолютно ничего не знаешь об этом месте. Зона 13 – это не тюрьма. Зона 13 – это исследовательский центр. Да, часть заключенных ждут исполнения своего наказания. Но до определенного момента. Но большинство, находящихся здесь подопытные.
Я молча слушал, не до конца понимая, что Мария хочет этим сказать. Мария тем временем достала тот лист, который искала и положила его передо мной.
– Разве это законно: проводить опыты над людьми?
– Нет, спокойно заметила Мария. Но и существование Зоны 13 в какой-то мере тоже не законно.
– Тогда…
Не укладывалось у меня все это в голове.
– У тебя есть пять минут на размышление. Ты в праве выбрать свою судьбу сам. Можешь прочитать, – она внимательно посмотрела на листок, потом на меня. – Ладно, так уж и быть я сама прочту.
Она взяла листок в руки и голосом учителя начальных классов начала читать. Я слушал, не особенно вникая. Два пункта показались мне наиболее важными. Остальное – факты для отчетности.
– А что если я скажу, нет?
– По истечению срока твой приговор приведут в исполнение. – Мария встала из-за стола и обошла меня стороной. – В любом случае, решать тебе.
Очень интересно получается.
– И многие на это соглашаются?
– Пока отказов не было, – она положила руку мне на плечо, вес которой показался неимоверным. – Что решил?
– Можно повторить два пункта?
– Да. Какие?
– Четвертый и тринадцатый.
– Хорошо, – спокойно сказала она, и голос из-за мой спины продолжил. – Пункт 4: В ходе введения некоторых препаратов может произойти непредсказуемая реакция. В случае смерти подопытного сотрудники Зоны 13 не несут никакой ответственности. Подопытный признается использованным материалом. Его тело подвергается кремации. Пункт 13: По истечении срока длительности договора, подопытный получает право на пересмотр его дела. Данный пункт подразумевает полное освобождение подопытного. Тяжесть совершенного им преступления не имеет значения.
Мария замолчала. Я чувствовал, что она следит за мной, за моей реакцией. Я не спешил с ответом, у меня было время в запасе. Немного, но оно было.
– У тебя осталось две минуты. После чего придет охрана, чтобы отвести тебя обратно.
– Сколько Вам лет?
– Мне? Не прилично спрашивать у женщины ее возраст. Сорок восемь.
Тогда я подумал, что она плохо сохранилась. «Залежавшийся товар» – мысленно прозвал я Марию. Когда я увидел ее в первый раз, я решил, что ее возраст колеблется около шестидесяти. Может, она врала
– Где нужно подписать?
Она вернулась на свое место и победно улыбнулась. В глазах загорелся недобрый огонек. Так обычно выглядят дети, которые совершили пакость, а наказание обошло их стороной. Все ее естество кричало «Я знала! Иначе быть не могло!». От таких ассоциаций у меня сердце на секунду перестало биться. Я словно заключал сделку с дьяволом. Но продавал я не душу, а свое тело для экспериментов: «Пожалуйста, возьмите мои ноги, руки и внутренние органы, а взамен дайте пожить еще немного. Вот я весь и бежать мне некуда.»
– Внизу, – Мария протянула мне ручку и показала на пустую часть листа.
Я постучал ручкой по столу, оттягивая время. В принципе я ничего не терял. Попытка – не пытка, и подпись поставлена.
– Вот и славно, – довольно промурлыкала Мария и отправилась в сторону шкафа.
Ее забавляло мое поведение. Ей нравилось видеть, как другие попадают в зависимость. Но я этого не замечал.
– Теперь сделаем инъекцию нового препарата.
Вся процедура заняла минуту.
– Воот, - протянула Мария и в дверях появилась недовольный охранник.
– Мария, закончила?
– Можешь уводить.
Она небрежно махнула рукой в мою сторону, и приступила к своим ежедневным обязанностям, связанным с просмотром документов.

.
Мысли сменяли друг друга, не преследуя какую-то определенную последовательность. От осознания того, чем я теперь являюсь, стало страшно. Я присел за скамейку, облокотившись на стол.
Как оказалось, меня ждал еще один сюрприз.
– Привет, пацан. Я вернулся. Кажется, у нас осталось незаконченное дело.
К моему удивлению передо мной стоял высокий мускулистый парень. Где-то я его уже видел. Вот только память на лица у меня плохая.
– Неужели не помнишь меня? – он быстро облизал разбитую нижнюю губу и указал рукой на повязку на правом глазе.
Вот тут я его вспомнил. Вспомнил, как наносил удары, как летели во все стороны брызги крови. Ярость, которая казалась тогда естественной.
А теперь мной овладел страх. Я смотрел на синяки на его лице, на ссадины и поразительно белую повязку.
– Ты меня боишься? – Он поставил ногу на скамейку рядом со мной и ехидно улыбнулся. – А я надеялся, что мы подружимся. Особенно после того знаменательного вечера.
Способность говорить… издавать звуки исчезла. Я пошевелиться боялся. Мне не хотелось повторить то представление. Да, и желания попасть в изолятор у меня не было.
– Какие-то проблемы, Четырнадцатый?
Мужчина повернулся на голос. По голосу я догадался, что это Даниель, но я его не видел.
– Нет, – кажется, я слышал скрежет его зубов.
– Если есть вопросы, обращайся сразу ко мне. Мы же не хотим недоразумений. Одного глаза с нас достаточно? Кто знает, что может произойти в следующий раз.
– Да, – покорно ответил тот и пошел прочь.
Такого подчинения я не ожидал. Я боялся, что начнется потасовка. Но чтобы все закончилось так быстро, ограничившись несколькими словами с обеих сторон.
– Я так испугался… – садясь рядом со мной, выдохнул Даниель.
– По тебе не скажешь.
– Правда!? – он приблизился ко мне и его губы оказались в опасной близости.
– Правда, – стараясь сохранить спокойствие, подтвердил я.
– Значит я хороший актер. Кстати, какие планы на вечер? – он вопросительно поднял бровь.
– Издеваешься? – правый глаз начал дергаться – запоздалая реакция на происходящее со мной.
В этом месте я точно психом стану. В такой обстановке, с таким окружением, при таком договоре. Кончики губ Даниеля дрогнули. Он отстранился и засмеялся. Отчего в помещении повисла тишина. Все смотрели на него. А мне стало неуютно, словно со спины за мной наблюдают. Я обернулся, но никого не увидел.
– Что? – возмутился я, дождавшись, когда Даниель отсмеется.
– Если бы ты видел свое лицо и подергивающийся глаз…
Он попытался передразнить меня, но снова засмеялся.
– Дурак!
– Ладно-ладно… не обижайся. Ты выглядел таким загруженным. Судя по всему, Мария предложила договор.
Сказать, что я был удивлен – это ничего не сказать.
– И ты подписался. И обратил внимание только на два пункта. И Мария улыбалась.
Это были не вопросы. Он просто перечислял факты.
– Адам, ты такой наивный. Ты ей веришь?
– Не знаю.
– Во всяком случае, это твой выбор и не мне решать, что для тебя лучше, а что нет.
После некоторого молчания, я решил перевести разговор на другую тему.
– Скажи, почему они все тебя боятся?
– Меня? Кто?
– Они, – я кивнул в сторону других заключенных.
– Они меня не боятся, – для большей убедительности он покачал головой. – Они боятся праведного гнева Марии. Святая Мария всех держит под каблуком. Они доверяют ей, но в то же время боятся.
– А ты здесь, каким боком?
Такое словно уже было. Я попытался вспомнить когда. На ум пришел вопрос: «А за что ты здесь?»
Я сам себе копаю могилу, причем руками и без лопаты.
– Я ее игрушка… – подумав, сказал Даниель.
– Как это понять?
– Понимай, как хочешь, Адам. Я ответил на твой вопрос.

@темы: NC-17, Ориджинал

---

4

Название: Зона 13
Автор: Энелин
Фендом: original
Бета: нет
Жанр: яой, ангаст.
Рейтинг: NC-17
Пейринг: заключенные
Состояние: в процессе.
Размещение: с моего разрешения
Предупреждение: ненормативная лексика, насилие.
От автора: захотелось мне чего-нибудь необычного. Не спешите кричать, что тюрьма так не выглядит, особенно для смертников. Ибо моя больная фантазия пошла в разнос и создала нечто альтернативное и несовместимое с существующей реальностью.
Слабонервным, беременным и прочей нечисти убедительная просьба не беспокоить.
Тем, кто рискнул прочитать – читать каждое слово (рискуете что-то упустить).

Лжец - всё равно, что вор, только вор крадет твоё имущество, а лжец - твой ум.
Аль-Хусри

Терпение - ослабленная форма отчаяния, замаскированная под добродетель.
Трус - тот, кто в минуты опасности думает ногами.
Словарь Сатаны Амброз Бирс

Глава 4 - Лжец.

Как и говорилось ранее, спать ночью мне не пришлось. Я долго крутился с боку на бок. Стоило только закрыть глаза, как его заливающееся краской лицо начинало шептать «что это?».
Уснул я только под утро. Но радости от этого не было.
Мне снова снилась сестра. В легком голубом платье, с синей лентой в волосах. Она смеялась и собирала желтые одуванчики. Счастливая и довольная. Она никогда не думала о том, что будет завтра. Всегда жила одним днем. А мы с отцом пытались оградить ее от жестокости окружающего мира.
– Подарок моему братцу.
Смеясь, объявила она и натянула мне на голову венок из одуванчиков. К сожалению, венок оказался великоват. Он покосился и упал на правый глаз, отчего мир стал в два раза меньше.
– Ты теперь такой милый, – протянула она и легонько щелкнула меня по носу.
Она присела рядом со мной и уставилась на летящее далеко в небе облако. Проследив за ее взглядом, я невольно улыбнулся. Нечто похожее на белого спящего кота медленно летело по небу.
– Спасибо, – тихо сказал я.
– Хочешь, я еще сплету?
– Нет. Мне и этого хватит.
– Братик, – голос ее вздрогнул и изменился. – Отомстишь за меня?
Наверное, я ослышался. Но ее голос, словно эхо вновь повторил эти слова. Вокруг все потемнело. Трава стала неуютно колючей, а во рту появился горьковатый привкус несказанных слов.
– Братик отомстишь за меня? – почти по слогам повторила она, делая ударение на последнем слове.
Подул холодный ветер, и от теплого солнечного дня не осталось и следа.
Я боялся повернуться к ней лицом. Я боялся увидеть ее. Но, как и во всех кошмарах, приходится поворачиваться к опасности лицом.
Я повернулся. Сестра была все в том же платье и все так же улыбалась. Вот только руки и лицо ее были в крови, а на коленях лежал топор.
– Братик, – жалобным голосом начала она и протянула мне топор. – Ты же можешь это сделать.
– Нет, – прошептал я и отчаянно замотал головой. – Нет!
Крик мой прорвался в реальность, отчего я и подскочил и больно приложился головой о металлическую трубу верхней койки.
– Не человек, а сплошное недоразумение, – едва различимый голос Первого.
Он сидел на тумбочке и внимательно меня разглядывал.
Я лишь молчал и потирал лоб, надеясь, что все обойдется без серьезных травм. Дверь камеры открылась и он, пожав плечами, вышел. Несносный человек и с ним мне приходится жить в одной камере. Но уж лучше с ним, чем с каким-нибудь слюнявым озабоченным громилой.
Завтрак прошел без приключений, впрочем, как и обычно. А часом позже меня отвели в мед. пункт. Атмосфера, царящая в тот день, поразила меня. Все суетились, то и дело мимо меня проносились люди в белых халатах. Единственным спокойным человеком была Мария. Она сидела за столом и просматривала бумаги.
– Подойди ко мне, – позвала меня Мария. – Сегодня обследования не будет. Я вызвала тебя, чтобы передать очки.
Она указала рукой на черный футляр лежащий на краю стола.
– Без проверки зрения?
– Оно тебе надо? – она оторвалась от бумаг и сердито посмотрела на меня. – В твоем личном деле уже все есть. Бери и иди.
Молоденькая медсестра подскочила к Марии, не замечая моего присутствия, и быстро заговорила.
– Пятьдесят девять мертв, четырнадцать лишился глаза. Еще двое…
Мария остановила ее простым взмахом руки. Видимо это была информация, которую знать мне не следовало.
– Ты еще здесь, Тринадцатый? Я, кажется, уже сказала, что можешь идти.
Я кивнул, взял очки и подошел к двери, где меня уже ждал охранник.
До обеда оставалась уйма времени. Поэтому я решил заняться чтением. Сама книга меня не привлекала. Много психологии, много воды. На мой взгляд, половину из этого можно было бы убрать. Я устроился за столом и достал из футляра очки. Как и сказала Мария, очки были специально для меня. Аккуратные, с первого взгляда видно, что не из дешевых. И линзы именно те, которые были мне нужны.
Медленно перелистывая страницы, я искал определенное место в книге. Много времени это не заняло. Я пробежался взглядом по первым строчкам.
Но не успел я углубиться в чтение, как металлическая скамейка, на которой я сидел, задрожала. Мельком посмотрев на нарушителя спокойствия, я снова вернулся к книге.
– Надо поговорить.
– Не о чем, – не задумываясь, ответил я.
Реакция «публики» была вполне предсказуемой. Когда Первый подходил ко мне все вокруг превращалось в «одно большое ухо». Но стоило ему бросить сердитый взгляд, как все приходило в норму, и желание подслушивать бесследно исчезало. Черт его знает, как ему это удавалось.
– А я думаю, есть о чем.
Он сел на скамейку и уставился на мои очки.
– Знаешь, вот тут очень интересное место, – начал я, и вслух, можно сказать с выражением и чувством, зачитал строчки из книги. – «Тут он изо всей силы ударил раз и другой, все обухом, и все по темени. Кровь хлынула, как из опрокинутого стакана, и тело повалилось навзничь. Он отступил, дал упасть и тотчас же нагнулся к ее лицу; она была уже мертвая. Глаза были вытаращены, как будто хотели выпрыгнуть, а лоб и все лицо были сморщены и искажены судорогой».
Он терпеливо слушал. Не перебивая и не пытаясь остановить. Потом тяжело вздохнул.
– Может, поговорим о вчерашнем? У меня есть к тебе один вопрос.
«А если мне не хочется об этом говорить. Если я боюсь того, что ты можешь сказать или того, что могу сказать я»
Так или иначе, но смотреть на него мне не хотелось. А точнее было тяжело. Поэтому я продолжал делать вид, что не замечаю его попыток завести разговор.
– Здесь есть еще одно ключевое место. Оно особенно мне нравится. «Нагнувшись и рассматривая ее опять ближе, он увидел ясно, что череп был раздроблен и даже сворочен чуть-чуть на сторону. Он было хотел пощупать пальцем…»
Рука Первого резко опустилась на книгу.
– Блядь, хватит парить мне мозг! Ты вообще замечаешь, что вокруг тебя творится!? – он кричал, но лицо его оставалось бесстрастным, а потом он взял себя в руки и уже спокойно продолжил. – Ты вообще понимаешь, что ты делаешь… задумываешься над этим хоть немного? Что это все значило? То, что ты вчера сделал.
– О чем ты?
– Не прикидывайся идиотом.
Я снял очки, аккуратно положил в футляр. Решено.
Но, встретившись с его холодным взглядом, я сдал немного назад. А вчера мне казалось, что в них промелькнуло что-то человеческое.
– Это был эксперимент, – пожав плечами, сообщил я.
– Что? Какой к черту эксперимент?
– Ты много болтал, а мне хотелось спать. Надо было тебя как-то заткнуть.
Он долго смотрел на гладкую поверхность стола. И какого ответа он от меня ожидал? Признания в любви что ли?
Он нахмурился, оперся рукой на стол и медленно поднялся.
– Лжец, – прошептал он и пошел прочь.
И что он этим хотел сказать?
– Стой! – крикнул я.
Но он не остановился. Не повернулся на мой крик. Ничего. Просто молча пошел в камеру. А что я? Я пошел за ним, оставив на столе и книгу, и очки.
Догнал я его только в камере.
– Не игнорируй меня, – возмутился я, влетая в камеру и останавливаясь напротив него.
– А то что? – в глазах насмешка, на губах глупая ухмылка. – Кажется единственный человек, который игнорирует все происходящее вокруг него – это ты.
– Почему ты назвал меня лжецом?
– А что разве это не так?
В следующее мгновенье я оказался в ловушке. Позади меня была стена, а впереди – он. Глаза в глаза… не хватает лампочки при допросе.
– Разве не ты ворочался всю ночь?
Щеки загорели. Я как маленький ребенок, поддающийся на провокации со стороны.
– Разве не ты начал все это?
Его дыхание так близко, губы… хотелось прижаться к нему, снова почувствовать его вкус. Запомнить этот момент.
– Разве тебе не хочется повторить…
Это было последней каплей. Я резко подался вперед и прильнул к нему всем телом. Соприкоснулся с ним губами, приоткрывая его рот и не встречая никакого сопротивления. Дрожа от нетерпения всем телом, путаясь пальцами в его волосах. Понимая, что этого мне мало.
– Я был прав, – первое, что я услышал, когда оторвался от него. – Ты - лжец.
Я оттолкнул его и резко развернулся к выходу, а за спиной послышался его холодный констатирующий факт голос.
– И вот поэтому ты меня бесишь.
Не знаю, как описать то, что я чувствовал. Я хотел его… и это пугало меня. Раньше такого со мной не происходило. Неужели я настолько отчаялся, находясь здесь, чтобы хотеть парня? А он еще и играет со мной.

Сложившаяся ситуация начала раздражать еще больше под вечер, когда пришло время отбоя. Первый молчал. Когда ему этого хотелось, он это мог. Но стоило ему открыть рот, как он начинал болтать без умолку. Если бы так все и продолжалось, то мне была бы обеспечена вторая бессонная ночь. Поэтому я рискнул наладить контакт со своим сокамерником. Нелепо все как-то получалось.
– Первый, ты спишь? – начал я.
– Даниель, – откликнулся он.
– Что?
– Зовут меня Даниель.
– Ааа…
– Что «а»? Говори, что ты хотел.
– Я хотел кое-что спросить.
Он фыркнул, явно недовольный тем, услышанным.
– Я отвечу. Но… – он спустился вниз и сел на тумбочку. – Это будет игра. Ты задаешь вопрос – я отвечаю. Потом я задаю вопрос – ты отвечаешь. Никаких «я не стану отвечать» или «отвали». Правду и только правду. Согласен?
– Согласен, – на выдохе сказал я.
– Хорошо, спрашивай.
Я перевернулся на другой бок, так чтобы лежать к нему лицом. Неудобно разговаривать с человеком, лежа к нему спиной. С чего бы начать? Вопросов было много, но какой задать первым…
– Сколько здесь заключенных?
– Я думал, что ты спросишь что-то более глобальное. Дай подумать. Пятьдесят девятый выбыл. Четырнадцатый лишился глаза, по твоей вине…
– Моей?
– Да. Это же ты устроил тому громиле месиво из лица. Кстати, это был второй вопрос. Следи за количеством ответов на вопросы. Посчитаем, что я не слышал этого вопроса.
Чего-то я точно не понимал. Как он считал эти вопросы. Но видимо я зря ввязался в эту игру.
– На данный момент около сорока человек. Но это пока, количество периодически меняется. Моя очередь спрашивать. Твое имя? Если не назовешь, так и буду звать Тринадцатым. А тебе это, как я понял, не особенно нравится.
Я замялся. Говорить свое имя не хотелось. Смысл? Все равно надолго я здесь не задержусь. Но звание Тринадцатого и правда меня раздражало. Не тем, что число не счастливое. Просто звучало это как номер машины или ячейки для хранения вещей.
– Адам.
– Мило, – единственный комментарий со стороны Даниеля.
– Кто такая Мария?
Даниель долго отстраненно смотрел на меня. Возникло впечатление, что он не видит меня, а смотрит сквозь меня на стену.
– Значит, ты еще не знаешь. Но судя по очкам, скоро она примет решительные действия. Мария, главная здесь. Только из-за нее Зона 13 существует. Думаю, такого ответа для тебя будет достаточно.
– Я думал она просто медсестра.
Он усмехнулся, но ничего на это не сказал.
– Отлично, Адам. Ты ничего не замечаешь. Твой кругозор заканчивается рядом с твоим носом. Моя очередь спрашивать.
Мне показалось, что он улыбнулся. Но я поспешил спихнуть все на темноту и игру теней. А он тем временем продолжил.
¬– Ты меня хочешь?
Подловил. Прямо и в лоб, без подготовки. Я перестал дышать. Где-то в глубине сознания я был готов услышать этот вопрос. Но отвечать не хотелось.
– Так ты меня хочешь, Адам? – снова повторил Даниель.

@темы: NC-17, Ориджинал

---

ПЧелки

 Karmit Приветствую!!))Что привело,как нашли?^^

@темы: Пчелки

---

Глава 3

Название: Зона 13
Автор: Энелин
Фендом: original
Бета: нет
Жанр: яой, ангаст.
Рейтинг: NC-17
Пейринг: заключенные
Состояние: в процессе.
Размещение: с моего разрешения (желательно)
Предупреждение: ненормативная лексика, насилие.
От автора: захотелось мне чего-нибудь необычного. Не спешите кричать, что тюрьма так не выглядит, особенно для смертников. Ибо моя больная фантазия пошла в разнос и создала нечто альтернативное и несовместимое с существующей реальностью.
Слабонервным, беременным и прочей нечисти убедительная просьба не беспокоить.
Тем, кто рискнул прочитать – читать каждое слово (рискуете что-то упустить).

Звук капающей воды.
«Изолятор. Странно, почему не в карцер. Разве есть какое-то различие в этих словах, кроме того, что они из разных языков? Никогда раньше об этом не задумывался.
Изолятор. Что такого страшного может там произойти? Я хочу выжить… у меня в запасе три недели, и я должен еще кое-что сделать»
Звук капающей воды.
«Где я сейчас? Холодно. Пальцы на руках совсем замерзли. Может, стоит открыть глаза и подняться с пола?»
Звук капающей воды.
«И какого черта здесь капает. Главное, что и где?»
Мысли Тринадцатого.

Глава 3. Воспитательные меры

И где я оказался после всего?
Со мной всегда так. Сначала делаю, а потом размышляю над «прошлым». Вот и тогда, приняв сидячее положение на холодном полу, я пытался понять, что подтолкнуло меня ввязаться в драку. На ум ничего не приходило, и тогда я рискнул открыть глаза.
Как описать то, что я увидел?
Темнота. Ни единого намека на свет. И даже глаза не в состоянии привыкнуть, чтобы зацепиться хоть за какие-то очертания помещения.
Понять, что и где находится невозможно...
Протянуть вперед руку, и упереться в холодную шершавую стену – было поистине нелегким испытанием. От смутного понимания того, где я, хочется кричать. Опираясь на стену, умудряюсь встать на ноги. Три сплошных стены на расстоянии чуть больше двух метров друг от друга без единого намека на дверь. Впечатление, что я попал в один из фильмов ужасов, где второстепенных героев просто-напросто замуровывают в подвале и таким образом избавляются от лишних персонажей.
Когда рука наткнулась на металлическую дверь, становится легче, но не надолго.
Резкий запах сырости и еще чего-то… чего-то явно неживого бьет в нос.
Пальцы рук мерзнут, и чтобы их согреть прикладываю к щекам.
Безумно хочется пить. Хотя бы несколько капель воды. В горле пересохло и как назло звук капающей воды за пределами помещения становится громче и назойливее.
Темнота давит, стены слишком близко. Никогда не думал, что у меня клаустрофобия. Опускаюсь на пол, впервые хочется плакать. Но вместо этого начинаю улыбаться, а из горла вырывается тихий смех.
Смех усиливается.
Кажется, я долго и беспричинно смеялся. Пока по щекам не побежали слезы, а сил смеяться больше не осталось. Я мог только всхлипывать.
Чуть позже пришло осознание того, что я выглядел как истеричка. Хорошо, что никто не видел. Вытерев рукавом размазанные по лицу слезы и сопли, я шмыгнул носом и успокоился.
«Я мужик. Я не должен плакать. Я не сломаюсь» - бессмысленно повторяя в уме одни и те же фразы. А толку от них ноль.
Примерно таким было мое состояние на протяжении нескольких часов.

Долго ли я здесь был? Сложно сказать. Мыслить более-менее адекватно я начал, когда услышал шаги за дверью. Сперва я хотел отнести это все к галлюцинациям. Но с учетом того, что звук становился громче, я сделал вывод, что кто-то приближается.
Из-за двери отчетливо донеслись возня и шуршание. Тщетные попытки подобрать ключ к замку. И вот - щелчок. Дверь со скрипом открылась и в комнату ворвался слепящий поток света.

Мои руки автоматически потянулись к глазам.
- Встать, - прогремел у меня над головой мужской голос.
Так обычно отдают приказы, а за неповиновение наказывают. Я поднялся, прикрываясь одной рукой от света.
- Лицом к стене! Руки за спину!
Я мог только послушно исполнять приказы. Не идти же с голыми руками против человека с оружием. И надеялся я на скорый выход из изолятора.
На моих руках защелкнулись наручники, и рука охранника крепко сжала плечо.
- Что засранец, возомнил себя Богом? Решил, что можешь вершить правосудие сам? Кто, по-твоему, здесь главный?
«Я не должен вести себя вызывающе. Я и так уже отличился. Молчать и послушно кивать» - повторял я сам себе, но и тут я успел просчитаться.
- Отвечай, когда тебя спрашивают! – взревел охранник и через секунду я почувствовал резкую боль в ногах.
Удар резиновой дубинки пришелся по ногам. Падая на пол, я прочесал плечом по стене, и только это спасло мой нос от стремительно приближающегося пола.
- Ну что может теперь, ответишь?
Тишина. Звук капающей воды. Мой озлобленный взгляд, кажется, все происходило как при замедленной съемке. Глухое постукивание дубинки по ладони, прямо перед моими глазами.
- Встать! – выпрямившись, приказал охранник.
Опираясь плечом о стену, я поднялся. Как бы я не старался вести себя спокойно, все было без толку. Каждый мой жест, каждое движение раздражало человека передо мной.
- Кто здесь главный? – тот же вопрос и снова тишина.
Удар в солнечное сплетение, заставил согнуться пополам и подавиться воздухом.
- Смотреть в глаза! Кто здесь главный?
- Ты, - с трудом выдохнул я.
- Обращаться ко мне на Вы, - слабый удар по лицу. - Что мразь, нравится, когда тебя унижают? Так я тебе это устрою.
Не успел я прийти в себя, как следующий удар пришел по спине.
Остальное я помню смутно. Быстро спущенные до колен штаны, пальцы впивающиеся в кожу и резкое вторжение резиновой дубинки.
Мой крик, соленный вкус крови на губах. Жуткая боль и ехидный голос, отпускающий комментарии на мой счет.
- Кричи, сколько влезет… никто не услышит.
Резкие толчки резиновой дубинки. Слезы, бегущие по щекам. Тщетные попытки вырваться и убежать. И снова мой душераздирающий крик. Провал.

А дальше короткие фрагменты уплывающей реальности.
- Мария, убьет тебя, когда узнает.
- С чего ты взял?
- Кажется, с недавних пор этот парень у нее в любимчиках.
- Уверен?
- Да.
- Хреново. Помоги мне, надо оттащить его в мед. пункт, что ли. Пока Мария не вернулась.
Дрожь. Чьи-то руки, подхватывающие мое тело. Возмущенные голоса, доносящиеся от куда-то стороны. Тошнота. Рвотная масса с красными сгустками крови.
- Хорошо ты его отделал.
- Молчи уже.
Снова провал.

Лампочка похожая на солнце.
И сон, очень похожий на реальность. А может, это было воспоминание из детства. Зеленая поляна, вокруг лес и теплый ветерок покачивает верхушки деревьев. Кукушка отсчитывает чужие годы жизни. Белые облака медленно плыву над головой. Так и должно быть. Это и есть спокойствие. Рядом с моим ухом раздается звонкий смех сестры.
- Угадай кто? – и теплые ладошки закрывают глаза.
Она делает это с самого детства. Именно в тот момент, когда мы одни и никого больше нет. Нарочно называю чужие женские имена. Сначала она смеется и наигранно возмущается. Но со временем эта игра надоедает ей, и она убирает ладошки от моего лица.
- Всегда ты так. Вечно издеваешься надо мной, - возмущается она и отходит от меня.
Теперь она обижена, и я должен играть роль доброго старшего брата, оберегающего свою сестренку. Догоняю ее, заключаю в кольцо моих рук. Она даже не вырывается, ей нравится чувствовать себя защищенной.
- Ты же моя любимая сестричка, - ласково говорю ей. – Как я могу над тобой издеваться?
- Правда? – большие наивные глаза смотрят мне прямо в душу. – Обещай, что ты будешь меня защищать.
- Буду. Никому не дам тебя в обиду.
- Правда?
- Обещаю, - крепче прижимаю ее к себе, закрываю глаза и глажу по волосам.
Голос кукушки замолкает, и ее место занимают чужие людские голоса. Шепот, леденящий кожу. Осуждающий за содеянное.
- Ты не смог, - голос моей сестры звучит как приговор на суде.
Открываю глаза, но ее рядом нет.
- Ты не сдержал обещание, - холодные пальцы закрывают мои глаза, и раздается тихий смешок. – Угадай кто?
Резко разворачиваюсь. Передо мной моя сестра. Глаза белые, одежда изорвана. На руках и ногах порезы и ссадины. А губы дрожат, словно она сейчас заплачет.
- Ты не защитил меня. Они обидели меня, а где был ты?
По ее щекам бегут слезы. На шее отметины синяков от чужих пальцев, по ногам бежит кровь. Тяжело видеть ее в таком состоянии.
- Ненавижу тебя, - она словно плюет мне в лицо. - Что ты сделал? Зачем? Разве кому-то от этого стало легче?
Хватаюсь за голову и опускаюсь на колени. Бессвязно шепчу, прошу прошения.
- Тише, все будет хорошо, - Мария обнимает меня.
- Прости, я не хотел. Я не смог…
- Все наладится, - она что-то шепчет, но голос ее теряется, и сон уходит прочь.

«Не хочу, чтобы Мария узнала. Зачем этой милой старушке знать такое» - первая мысль, посетившая меня, когда я пришел в сознание.
К руке подведена какая-то длинная трубка. Все тело болит. Неприятное, саднящее ощущение в заднице. Шевелиться без боли может только шея. Неутешительно.
«Будет ли такой день за этот жалкий месяц, когда я проснусь целым?»
Поворот головы вправо и перед глазами возникает образ старушки. Именно, то чего я боялся. Глаза прикрыты, дыхание ровное. На первый взгляд, кажется, что она спит. Но проходит несколько секунд и она внезапно открывает глаза. Смотрит на меня пристально и спокойно. Словно я не в тюрьме сейчас, а дома в своей кровати, а рядом со мной моя мать.
- Наконец-таки очнулся, мой мальчик, - голос ласковый, мягкий.
На ней нет привычного медицинского халата. Вместо этого строгий костюм. Волосы собраны наверх. В руках зажаты очки в толстой роговой оправе. Я попытался пошевелиться, но по всему телу пронеслась неприятная волна боли. Отчего я поморщился.
- Ни на день оставить их нельзя. Стоит только отвернуться, как они сразу устраивают бардак, – комментарий сказанный скорее для успокоения своей совести.
И почему именно она? Она напоминает мне мать. Именно ту женщину, которой она была, до того как мне исполнилось девять. А потом она пропала. Сбежала черт знает куда, оставив на прощанье, пустую квартиру.
Тогда пришлось туго. Сестре едва исполнилось три года. А отец работал как проклятый, ради того чтобы прокормить семью.
Она коснулась теплой ладошкой моего лба и замерла, словно прислушиваясь к своим ощущениям.
- Температуры нет. Кости, слава Богу, целы. Остальное само собой заживет. Завтра вернешься в камеру. Думаю там есть, кому за тобой проследить. А сейчас, - ее пальцы больно впились в мой подбородок. – Расскажи, кто это был.
Качаю головой. Нет, у меня желания говорить об этом, а тем более вспоминать. Мария пресекает свои попытки выяснить правду.
- Хорошо, - со скрытой злобой говорит она и убирает руку. – Поскольку это моя вина, то я исполню одно твое желание.
О чем она? Какая вина? Какое желание?
- Чего ты хочешь? Конечно в пределах разумного. Одно желание. Что-нибудь материальное и несильно броское.
- Очки…
- Хорошо, - она улыбнулась и после этого ушла.

В камеру я вернулся вечером следующего дня.
Двухуровневая кровать, маленькая тумбочка, прибитая намертво к полу, сортир в углу – знакомое настолько, что хочется сказать «наконец-то я дома». Хоть и провел я здесь недолго, но камера оказалась более-менее спокойным местом. Особенно в сравнении с карцером и изолятором.
На нижней койке лежит книга. Главное, что она осталась на месте и скоро у меня будут очки. Прижимаю книгу к груди и поворачиваюсь к миру спиной. Не хочу никого видеть.
Плеча касается чужая рука.
- Тринадцатый, как ты? Я уже думал, что ты никогда не вернешься. Прошло пять дней с того момента как тебя утащили в изолятор.
Поворачиваюсь к нему лицом. Наверное, вид у меня как у побитой собаки. Но разве это имеет значение. Молчу и просто наблюдаю за его действиями.
- Знаешь, я не хотел. Понимаешь, если бы тогда…
Никогда раньше он столько не говорил. Прорвало что ли?
Хотя, если подумать он пытался со мной заговорить, но я все время его останавливал.
Взгляд останавливается на его губах. Сколько можно меня грузить… я ведь даже не слушаю его. Интересно, если с девушками такое срабатывает, получится ли на парне этот трюк. И как он отреагирует? Убьет сразу или просто покалечит?
Схватить рукой за воротник рубашки и притянуть к себе. На несколько секунд прижаться губами к его губам и, не давая времени на размышления отпустить.
- Что это? – прошептал он и залился краской.
Забавный у него был вид. По крайней мере, мне удалось остановить этот нескончаемый словесный понос.
- Дай поспать. И не зови меня «Тринадцатым».
Он замолчал. Заговорить снова он даже не пытался. Некоторое время он молча стоял. Пытался что-то понять… а может решал вопрос о дальнейшем моем пребывании на этом свете.
В итоге – бессонная ночь была мне обеспечена.

@темы: NC-17, Ориджинал

---

ПЧелки

 Vatary Dory Приветствую))Как нашли,что привело?)

@темы: Пчелки

---

Зона 13

Название: Зона 13
Автор: Энелин
Бета: нет ее у меня.
Фендом: original
Пейринг: заключенные
Рейтинг: пока PG-13, дальше возможно будет NC-17
Жанр: яой, ангаст, non-con
Состояние: в процессе.
Размещение: с моего разрешения (желательно)
Предупреждение: ненормативная лексика, местами тюремный сленг (если что-то не совсем понятно не стесняйтесь и спрашивайте, так уж и быть, я вам расскажу что есть что)
От автора: захотелось мне чего-нибудь необычного. Не спешите кричать, что тюрьма так не выглядит, особенно для смертников. Ибо моя больная фантазия пошла в разнос и создала нечто альтернативное и несовместимое с существующей реальностью.
Приятного прочтения.
И BDSM я решила заменить на non-con.

Глава 2 - Странности.

Минуты, часы, сутки… все эти элементарные понятия, теряют свое значение в богом забытом месте.
На глубине несколько тысяч метров находятся люди с вердиктом «смертная казнь». Когда-то у них был дом, семья, а возможно любимый питомец.
Теперь же прошлое не имеет значение, а будущее… слишком предсказуемо, чтобы о нем говорить.
Встречайте зона 13. Тюрьма, существование которой не упоминается ни в одном письменном источнике.

Первая глава находится ниже.


Глава 2. Странности
Много ли можно узнать за пять дней?
Ответ прост – только голые факты и ничего более существенного. Можно подстроиться под сложившийся устрой. Можно попытаться смириться со своим положением. А можно стать белой вороной в месте, где, казалось бы, у всех один путь.
Воспоминания от первого дня почти стерлись. Осталось несколько случайно сказанных слов, смутные сомнения по поводу карцера, синяк на пол челюсти и образ худенькой медсестры, делающей уколы. Причем так неуклюже мне уколы еще никогда не делали. Сначала она долго целилась мне в руку, а потом извинялась за причиненную боль. Но мозг тогда работал не в том направлении. Хотелось есть, спать и ничего не слышать.
Помню еще тарелку с какой-то едой. С какой едой? Не помню.
Но вкус был не важен, просто хотелось есть.
Второй день не принес ничего нового.
Проснулся я от толчка в бок. Как в последствии, оказалось, меня слегка пнули ногой. И чуть позже недовольный голос сокамерника известил о том, что скоро завтрак.
После этого он не сказал мне ни слова. Четыре дня молчания.
Периодически я ловил его взгляд на себе, но не больше. А может, это я его рассматривал?
На следующий день я понял, что все здесь держится на определенном расписании.
В десять утра – завтрак.
В час дня – обед.
В семь вечера естественно ужин.
Если что-то пропустишь – так тому и быть, останешься без еды. Никто не будет следить за тем, что ты ешь и ешь ли ты вообще.
В восемь вечера под охранной заключенных отводят в душ, на входной двери которого, весит клочок бумаги с неровным почерком написано: «Держи мыло крепче».
Нас никогда не выводят на улицу. Да и нужно ли это вообще.
Главной странностью этого заведения было то, что нас вызывали в больничное крыло. Каждый день в разное время. Надевали наручники и вели по длинному серому коридору.
Назвать это место больничным крылом было сложно. Небольшая комната размером восемь на восемь метров. Две кровати, несколько шкафов. Куча каких-то пробирок. Стол, со стопкой разрозненных бумаг.
Особенной достопримечательностью стали для меня врачи. Сколько именно представителей этой благородной профессии здесь присутствовало сказать невозможно. Самому молодому из них, наверное, было около шестидесяти. Сгорбленные старички в белых халатах. Менялись они постоянно и все задавали дурацкие вопросы о самочувствии, настроение, составе семьи.
Один даже спросил, сколько женщин у меня было.
К чему все эти вопросы я так и не понял.
Отвечал я на них с неохотой. И это их раздражало.
Приятным дополнением к этому всему были медсестры. Методом несложных вычислений я насчитал две молодых девушки… и одну старушку.
Самым милым и безобидным существом оказалась старушка. Она не задавала вопросов, не строила глазки, да и не смотрела сочувствующим взглядом. Просто делала свое дело, хлопала меня теплой ладонью по плечу и уходила. После чего появлялись охранники и уводили меня обратно.
На вторую нашу встречу, она предложила мне сигарету. Я покачал головой. Но словно загипнотизированный смотрел на протянутую пачку. Она нахмурилась, отчего на ее лице появились дополнительные морщины.
- Не в том положении, чтобы отказываться, - были первые сказанные ею слова.
Ее рука качнулась, снова предлагая мне сигарету. Я улыбнулся и с наивно-детской радостью взял одну. Она тяжело вздохнула и присела напротив меня.
- Кури здесь, - кратко сказала она и протянула мне зажигалку.
Комната моментально наполнилась дымом. Интересно, куда он в последствии уходит? Может вентиляция? Окон здесь нигде нет.
Затушив бычок, я поблагодарил старушку. Но в ответ услышал ее недовольное бормотание, что снова заставило меня улыбнуться. В эту минуту открылась дверь, и появился сердитый охранник.
- Мария, опять курила при заключенном?
- А как же… - возмутилась старушка. – Что хочу, то и делаю!
- Ладно, ладно. Молчу.
- И правильно. Нечего языком трепать.
Охранник удивленно посмотрел на Марию. Та была настроена серьезно. Об этом говорила ее поза: прямая спина и руки в боки. Отчего охранник переключился на меня.
- Тринадцатый, вставай, давай. Твое время вышло. Пора на выход.
В общем и целом один положительный момент перед смертью я нашел. Хоть и не молодой, но добрый.
А в остальном…
Молчаливый сокамерник, который, скорее всего меня ненавидит. Назойливые доктора. Озлобленные заключенные. И тюрьма без окон.

Пятый день. Без десяти восемь.
Складывая события последних пяти дней воедино, я молча сидел в стороне от остальных. Найти общий язык с кем-то из заключенных мне так и не удалось. Да и не пытался я. Был ли смысл заводить новые знакомства, если через месяц ты все равно умрешь.
Ко мне никто не подходил. И смотреть в мою сторону никто не собирался. Хороший логический конец, на мой взгляд. Но разве такое возможно?
- Почитай.
Передо мной упала потрепанная книга. Грязная обложка, загнутые страницы. Я удивленно посмотрел на книгу, потом перевел взгляд на мужчину, принесшего ее. Губы его растянулись, самая ужасная в мире улыбка отобразилась на его небритом лице. Из верхних зубов у него остались только передние. Передо мной словно предстал кролик из сказки про «Алису в стране чудес» и предлагал пойти вслед за ним на поиски приключений.
- Мне просто сказали тебе передать. Я тут не при чем.
Он замахал руками перед собой, словно оправдываясь за то, что сейчас сделал. А я просто не мог отвести взгляда от его выпирающих передних зубов.
- Брысь отсюда, - мой недовольный шепот.
Он икнул от неожиданности, испуганно посмотрел на меня, завертел головой по сторонам. А затем резко развернулся и побежал куда-то прочь. Ну, точно трусливый кролик.
- И что мне с ней делать? – вздохнул я.
Названия на обложке не было, поэтому пришлось открыть «сие потрепанное сокровище». Большими черными буквами на пожелтевших от времени страницах красовалось название.
Что тут скажешь. Хорошая книга, хорошее название.
Но ведь это просто издевательство!
- Значит, «Преступление и наказание» решил мне подсунуть?
Беглый взгляд по маленьким кучкам людей. Найти бы эту наглую рожу и превратить в кровавое месиво. Хорошо бы еще топор при себе иметь, чтоб больше никогда…
Мысль оборвалась, поскольку эта «наглая рожа» стояла в стороне от остальных заключенных и наблюдала за моей предсказуемой реакцией. Он удивленно вскинул брови, при этом указав на себя пальцем. Театрал гребанный. И кто кого здесь бесит? Вздохнув и покачав головой, он засунул руки в карманы. Не долго думая, номер первый направился в мою сторону.
- Сколько презрения в твоих глазах – небрежно заметил он, останавливаясь передо мной.
- Сколько пафоса в твоих действиях, - откликнулся я.
И снова тишина. Снова вся тюрьма замолкла. Все взгляды в одну точку. Будто все их проблемы и разговоры потеряли свое значение. А наша словесная дуэль стала достоянием общества. Я что в мыльный сериал попал?
- Я думал, тебе будет интересно почитать, - кивок головы в сторону открытой книги.
- Не горю желанием.
- Но я все равно оставлю ее тебе на время. Кто знает, может, ты изменишь свое решение.
Раздался крик. И высокий мужчина с редеющими на затылке волосами выскочил на середину комнаты. На рубашке красовалась цифра 59. Он хватался за голову и кричал что-то нечленораздельное. Все переключились на него. Изо рта у него бежала слюна, глаза округлились, голова запрокинулась. Он глотал воздух ртом, как рыба оказавшаяся на суше. А потом затих. Опустился на колени. Плечи поникли. Голова качнулась, словно тяжесть ее была не по силам для этого тела. Стон и шипящий, похожий на змеиный язык голос разнесся по помещению.
- Все прокляты… во всех жуки… они захватят мир.
Охрана почему-то бездействовала и молча наблюдала за происходящим. Мужчина издал гортанный звук и уставился на меня. Глаза светились безумием, губы беззвучно шевелились.
- Уничтожить…
Было последнее его слово. Он вскочил на ноги и рванулся в мою сторону. Внутри меня все перевернулось. Что я мог противопоставить этому мужику. Причем, он явно сейчас не в своем уме. Да, он меня по стенке размажет. И эта чертова охрана, радостно наблюдающая за происходящим.
- Блядь, ну почему сейчас.
Голос первого надо мной. Следующим, что я видел, был кулак, врезающийся в лицо свихнувшегося парня. Хруст сломанной челюсти и поток мата сорвавшийся с уст первого.
А секундой позже завыла тревога. Голос, искаженный электроникой быстро затараторил. И охранники наконец-таки сдвинулись со своих мест.
- Номер пятьдесят девятый в больничное крыло. Номер первый в карцер.
Первый повернулся ко мне лицом. Он критично посмотрел на покрасневшие костяшки пальцев, потом на меня.
- Парень, теперь ты у меня в долгу. Второй раз из-за тебя в карцер. И это всё за неделю.
Откуда-то издалека доносились крики охранников. Металлический голос повторяющий одно и то же сообщение. Большинство заключенных прижались к стене. А я сидел и не знал что сказать. Простое «спасибо» в такой ситуации прозвучало бы слишком глупо, да и грубовато.
Сирена замолкла, голос стих, а первый получил разряд от электрошока. И я ничего не сделал. А должен был?
На моих глазах, двое приподняли его и направились к выходу. Ко второму заключенному тоже поспешили люди – прямая дорога в больничное крыло.
Дальше была тишина, а потом тихий шепот номеров. Косые взгляды в мою сторону. Тошно от вас. Бесят все. Мой тихий смех.
Закрыв книгу, коснувшись пальцами обложки, я встал из-за стола и направился к своей камере.

Добравшись до камеры, я присел на кровать и уткнулся лицом в ладони. Чувство вины за произошедшее подкатило к горлу. Еще и недели не прошло, а столько всего со мной приключилось. По логике до исполнения приговора мне сидеть здесь немногим больше трех недель. А потом… да ничего потом. Инъекция и покой. Неужели мой поступок стоил такого мучения?
Один и тот же вопрос, повторяющийся снова и снова.
- Эй, пацан, - я резко вскочил с кровати, поскольку не ожидал, что сюда кто-то сунется. – Какие планы на вечер?
В проходе стоял высокий накачанный мужик (другим словом его не назовешь) и нагло рассматривал меня. Сальные волосы, кольцо в правом ухе. Он провел языком по губам и подмигнул мне.
Первая мысль – «у этого фантазия отсутствует полностью».
Если с сумасшедшим у меня произошел ступор, просто раньше я никогда не видел, как у людей рвет крышу. То здесь рассчитывать мне было не на что. По жизни я был реалистом и привык объективно расценивать свои возможности. Парень был на голову выше меня. Да телосложение у него было как у терминатора.
Единственный ответ, который пришел мне в голову, тут же сорвался с языка.
- Они явно не связаны с тобой и твоим появлением здесь.
- Не, так не канает. Защитничек в карцере, как собираешься выкручиваться?
- А должен? – в наглую ответил я.
Ничему жизнь меня не учит. Оступаюсь на своих ошибках.
Я постарался протиснуться между ним и стеной, но в итоге оказался зажатым.
- Не думаю, что у тебя есть выбор.
Тяжелое дыхание, рука, хватающаяся за пах. И что прикажите делать в такой ситуации? Терпеть и принимать все как есть. Но смириться, значит признать поражение. А сейчас я хотел выиграть эту битву. Чего бы мне это не стоило.
Его рука скользнула под рубашку. Горячая ладонь очертила контуры моего живота.
«Это неестественно! Так не должно быть!» -кричало подсознание.
- Хороший мальчик, Послушный.
Шепот прямо в ухо и касание липкого языка моей щеки.
Громкий щелчок. И мне словно сорвало крышу. Как тогда, когда я схватил первый попавшийся предмет и побежал убивать тех ублюдков.
С больной улыбкой на губах. С диким неестественным смехом я оттолкнул его. «Не сдаваться» кричало в голове. Из-за чего я в очередной раз стал объектом всеобщего внимания.
Я наносил ему удары по лицу. Один за другим. Не прекращая. Не останавливаясь ни на секунду. Руки уже были в крови, когда меня оттащили от тела. Взвыла сирена, и металлический голос известил:
- Тринадцатого в изолятор.
Испуганный крик кого-то из заключенных:
- Впервые за месяц, надеюсь, выживет.
А дальше белая вспышка и провал.

@темы: NC-17, Ориджинал

---

Меня прет.....

@темы: Мысли

---

ПЧелки

 балдеющая мимзи Рада видеть,что привело,как нашла??

@темы: Пчелки

---

Поздравляем!!!

С днем рождения Нару))

@темы: Аниме

---

ПЧелки

 Hotaru@ Приветствую!!Что привело,как нашли?

@темы: Пчелки

---

Самый офигенный ориджинал!!!!!

Я прочитала оридж "Privat lessons".Скажу честно.....это ВЕЛИКОЛЕПНО!!!!!!Это самое лучшее,что я когда-либо читала!!Я долго не могла найти днев автора,и тока сегодня нашла и дочитала до конца...я плакала.Правда.Этот оридж так тронул меня за душу,что даже расплакалась.НО он очень большой,около 360 страниц в Ворде.Я очень хочу,чтобы вы его прочитали,он того стоит.

Вопрос: Мне выкладывать его в дневе?

1. Да		36	(92.31%)
2. Нет		3	(7.69%)
Всего:		39

@темы: Ориджинал

---

Косплей

Выкладываю косплей Дино из Риборна.Эххх.....я всегда знала,что извращенка,но чтоб такая??Мальчик просто.....мммм.....

Капать слюнями на клаву...

И моя любимейшая....._

@темы: Косплей, Katekyo Hitman REBORN!

---

 Haibane_Kokoro Приветствую!!Что привело,как нашла??Надеюсь тебе тут понравится)))

@темы: Пчелки

---

Мама....роди меня обратно!!!!!!!!!!

Эт-то...э-т-т-то...ужас!!!!!!!!!!У меня чуть инфаркта от этой картинки не было!!!!!!!Да у меня истерика была!!!!!!!!!Бля......это ж надо.....

Смотреть людям с крайне устойчивой психикой и душевным здравием.Предварительно выпив стаканчик валерьянки.Я предупредила!

@темы: Смерть моя, Пиздец бля, Хуйня какая-то...